Часть 4.
Я не знаю, будем ли мы бороздить межзвездные просторы, или пустим всю мощь человечества на новые серверы для инстаграма. Может, мы даже продержимся тысячилетия, но однажды наш вид погибнет. Будет ли это изменение климата, пандемия, падение метеорита, солнечная активность, вспышка гамма-излучения или еще какой катаклизм – неважно, способы есть. Так было уже не раз и так будет вновь.
Обидно. Мы проделали такой длинный и уникальный путь, полный великих и невероятных событий, о котором никто никогда не узнает.
Всё, что будет как-то свидетельствовать о нашем былом величии — это летающий на орбите мусор, пара Вояджеров где-то далеко в пустоте и маленький пузырь телеэфира с Бивисом и Батхедом размером в несколько световых лет, разносящийся по бескрайним просторам Вселенной.
А ведь как было бы здорово, если б спустя миллиард лет странствий наш Вояджер попал бы в зону контроля развитой цивилизации и был захвачен для изучения.
Они смогли бы услышать шум нашего океана, пение птиц, лай лучших друзей. Может, они даже расшифровали бы наше послание:
"Это — подарок от маленького далёкого мира: наши звуки, наша наука, наши изображения, наша музыка, наши мысли и чувства. Мы пытаемся выжить в наше время, чтобы жить и в вашем. Мы надеемся, настанет день, когда будут решены проблемы, перед которыми мы стоим сегодня, и мы присоединимся к галактической цивилизации. Эти записи представляют наши надежды, нашу решимость и нашу добрую волю в этой Вселенной, огромной и внушающей благоговение."
Жаль, что к моменту их спешного визита наша планета будет представлять из себя лишь безжизненный кусок камня. Агонирующее Солнце выжжет наши земли и испарит океаны, а неспешная поступь тектонического движения перемолотит всю ископаемую историю — от трилобитов и динозавров до людей и всех их рукотворных монументов. Ни пирамид, ни китайской стены, ни знакомых очертаний континентов больше не будет.
Но поговорим о более далеком будущем.
В 1929 году Эдвин Хаббл сделал еще одно важное открытие. Мы выяснили, что все галактики удаляются друг от друга с увеличивающейся скоростью.
Это значит, что пройдёт очень много лет, но однажды настанет момент, когда скорость их удаления друг от друга превысит скорость света. И небо навсегда погаснет. Для любых возможных будущих наблюдателей в любой галактике, как бы они ни хотели, какие бы технические средства ни изобретали, они никогда больше не смогут заглянуть за эту ширму. Всё, что им светит в познании Вселенной – это уровень наших 1920-х годов.
Им останется изучать лишь то, почему их звезды такие красные, почему они так странно вращаются и почему вокруг больше вообще ничего нет.
Однажды они поймут, что мир угасает, и, может, через миллиарды лет остатки развитых цивилизаций будут вынуждены создавать колонии в последних уголках галактики, что еще сохраняют свет.
Возможно, они будут даже сражаться за энергию последних светил, но, к сожалению, и эти звезды когда-то умрут.
Наш Млечный Путь, названный так за сияющую россыпь звезд, раскинутую через весь небосвод, оставит после себя лишь несколько тусклых янтарных огней и пепел давно погасших миров.
Здесь больше никогда не будет белого света.
Только представьте себе мысли астронома, родившегося миллиарды лет спустя на планете вокруг умирающего красного карлика, в мире которого остался лишь красный свет и бескрайняя темнота космоса:
— Боже, боже, как Вселенная скучна! Какое депрессивное будущее она в себе несет. Как мы одиноки в этой бесконечной тьме…
Пусть мы ничего никогда не узнаем о возможной жизни в других галактиках, но понимая почти бесконечность их многообразия, мы хотя бы свободны в своих фантазиях и надеждах.
И, глядя на ночное небо, стоя ногами в мокром песке и слушая шум моря, стоит иногда вспоминать, что всё это вовсе не данность, а лишь результат череды случайностей и небольшого везения.
